2019-9-2 13:57 |
Главный вопрос в решении Государственного суда от 5 июня 2019 года по делу № 2-17-17217 заключался в том, следует ли рассматривать предъявленное в ходе производства по делу о банкротстве требование по договору займа с нереальным условием погашения займа как заём или инвестицию в собственный капитал.
На собрании по защите требований обанкротившегося акционерного общества Coal Terminal (далее – Coal Terminal) акционерное общество Tallinna Sadam (далее – Tallinna Sadam) предъявило возражение против иска в размере 17 082 698,07 евро от паевого товарищества Charboun Invest (далее - Charboun Invest).
Компания Charboun Invest подала иск в рамках производства по делу о банкротстве Coal Terminal по пяти договорам займа. До объявления о банкротстве условия погашения займа были изменены во всех договорах займа таким образом, что заём должен был погашаться ежемесячными платежами в течение четырехлетнего периода, начиная с того момента, как компания Coal Terminal обработает пять миллионов тонн угля в течение 12 последовательных месяцев.
С точки зрения Charboun Invest, хотя согласованное количество угля ни разу не было достигнуто, срок погашения займа наступил с момента объявления банкротства в соответствии со статьей 42 Закона о банкротстве. Согласно этому положению, дата выполнения всех требований кредиторов считается наступившей с момента объявления о банкротстве должника, если иное не предусмотрено законом.
Однако компания Tallinna Sadam утверждала, что Charboun Invest не может требовать погашения займа, поскольку срок его погашения еще не наступил и его нельзя считать наступившим объявлением банкротства. По мнению Tallinna Sadam, в результате заключения дополнительных соглашений договоры займа были преобразованы в условные сделки, к которым статья 42 Закона о банкротстве не применяется. У Tallinna Sadam возникли сомнения относительно возможности наступления согласованного условия, поскольку транзит российского угля через Эстонию прекратился в 2007 году. В таком случае сделка является мнимой, то есть, ничтожной.
Государственный суд отметил, что в случае мнимой сделки необходимо определить фактическую суть заключенной между сторонами сделки.
Одна из возможностей заключается в том, чтобы рассматривать займы Charboun Invest как субординированные займы. Государственный суд пояснил, что термин «субординированный заём» не установлен ни в одном законе, но в юридической литературе под субординированным займом понимается зеём, который возвращается займодателю после прекращения являющегося юридическим лицом займополучателя после удовлетворения требований всех других кредиторов. Таким образом, если бы стороны договорились о субординированном займе, такая договоренность не исключала бы дачи голосов и признания требования в производстве по делу о банкротстве, но требование должно было быть удовлетворено после удовлетворения всех остальных требований.
Если стороны подобного соглашения о субординированном займе не заключали, то мы имеем дело с обычным соглашением о займе, вытекающее из которого требование удовлетворяется в соответствии с обычными правилами погашения займа.
Если в момент заключения дополнительного соглашения Charboun Invest и Coal Terminal знали, что оговоренное условие, а именно переработка пяти миллионов тонн угля в течение 12 последовательных месяцев, не может быть выполнено, фактической сутью дополнительного соглашения может быть отказ кредитора от своих требований. В этом случае компания Charboun Invest не имеет права настаивать на признании своего требования в ходе производства по делу о банкротстве должника.
Государственный суд также разъяснил, что действующее право не проводит различий между тем, был ли заём предоставлен пайщиками, акционерами, или другими лицами, не связанными с коммерческим товариществом через участие в нем. Особые требования установлены отдельными законами только для кредитных учреждений, страховых компаний и прочих коммерческих товариществ определенного типа.
.Подробнее читайте на rup.ee ...
